(сумбурные мысли по прочтении)
В детстве-юности произведения о Шерлоке Холмсе прошли мимо меня (или я мимо них), теперь пробую наверстать (заодно "освежаю" английский). Начала с "Этюда".
Если я ничего не пропустила, то единственная существующая на данный момент экранизация - "Кровавая надпись" с Ливановым. (Совершенно ничего не помню из всех тех фильмов, кроме Михалкова в шубе.) Серии из "Шерлока" и "Элементарно" не считаем, потому что очень "по мотивам".
В советской экранизации отсутствуют североамериканские эпизоды повести. Да и если бы в наше время кто-то решил снова экранизировать "Этюд", он сто раз бы подумал, делать ли эти эпизоды: во-первых, натурные съёмки в горах - это чёрт знает как дорого, и во-вторых - мормоны сильно обидятся; если вместо мормонов ввести сатанистов - сатанисты тоже обидятся; даже если выдумать каких-нибудь "Последователей Учения Первого Подснежника" - наверняка окажется, что такие тоже существуют, и они, соответственно, тоже обидятся. А жаль - было бы интересно посмотреть чередование эпизодов лондонского мрачняка и американского вестерна.
Именно чередование - потому что даже если бы этот "вестерн" всё-таки сняли и включили в фильм, вряд ли сделали бы это так, как в книге, когда на самом интересном месте - ррраз! - и начинается "Золото Маккены" (будто киномеханик перепутал бобины). Хотя...
Хотя эффект получился бы классный: пять человек устраивают кучу малу в небольшой и заставленной мебелью гостиной, где чьи руки-ноги - непонятно, шум, гам, миссис Хадсон визжит, чей-то кулак прямо в объектив - хрясь! Тишина. Синее небо. Птица летит. Как будто издалека доносится бренчание гитары. Оно всё ближе. И вот уже вступает Валерий Ободзинский - "Птицы не люди..." и т. д., и мы словно летим над равнинами, горами, каньонами...
Возвращаясь к повести. Кто рассказывает нам этот "вестерн"? Ведь помимо резкой смены визуальной картины у нас ещё и смена повествователя - ватсоновское "я" уступило место абстрактному третьему лицу. В комментированном издании Клингера сообщается, что в целом холмсоведы сходятся на том, что "автор" этих пяти глав - сам Конан Дойл (хотя кто-то подозревает, что это Ватсон досочинил "для красоты").
Но помимо вопроса "кто" есть ещё более важный вопрос - "зачем". Зачем так резко обрывать основное повествование и начинать совсем другую историю? Чтобы мы потом не сомневались в рассказе Джефферсона Хоупа? Но только ради этого городить пять глав - чуть меньше половины всей книги? Может, в этих пяти главах мы смотрим на происходящее с точки зрения того, кто видит всё? Кто даже в голой пустыне слышит обращённые к нему молитвы. Кто пошлёт помощь, когда надежды уже почти нет (ведь не зря же у Хоупа такая фамилия). Кто не оставит безнаказанным убийство хотя бы двух овец из своего многочисленного стада - и тогда ангел надежды превратится в ангела возмездия. Ведь "avenging angel" - это и про Хоупа тоже.
Почему эти пять глав расположены именно так (а не чередуются, например, с главами про Холмса)? Интересная штука из-за этого получается: в гостиной скрутили настоящего изверга - а в участок повезли уже совсем другого человека.